Главная » День Рождения » Семья Дель. Жизнь продолжается

Семья Дель. Жизнь продолжается

Меня всегда изумляла эта способность наших СМИ, которые где-то вздуются бурливо, подымут вой, а хлынут на берег пустой...

То есть сначала вприпрыжку за скандалом, а потом - рот на замок, никому уже не интересно, что происходит с людьми, которых этот скандал переехал.

А жизнь продолжается.

Фотографии: Инстаграм Светланы Дель

Инстаграм Марии Эрмель, подруги Светланы

Ни одни СМИ не написали о том, что родители, участники группы «Защитим наши семьи», представили властям петицию, собравшую 13500 подписей, и подали заявления в Генпрокуратуру, Следственный комитет и в Приемную Президента.

Инициативная группа родителей «Защитим наши семьи» требует привлечь к ответственности чиновников и правоохранителей, допустивших серьезные нарушения закона при отобрании десяти детей у приемной семьи Светланы и Михаила Дель в г. Зеленограде.

«Независимо от того, были ли супруги Дель в чем-либо виновны, в этой ситуации при отобрании детей и в последующих действиях должностных лиц были допущены серьезные нарушения действующего законодательства Российской Федерации, некоторые из которых содержат признаки состава уголовных преступлений», - заявляют авторы обращения.

«Подобные действия должностных лиц, облеченных властью, не должны оставаться безнаказанными – в противном случае каждая российская семья будет чувствовать себя в опасности, боясь произвола и не доверяя представителям власти».

Как забирали детей.

В детском саду обратили внимание на то, что на ребёнке был синяки, похожие на следы побоев: синяки были на ягодицах, пояснице и в области паха (позже травматологи найдут еще кровоподтек на шее, все это - заявления соцзащиты). В садике им рассказывают, что дети вечно голодные, ходят в поношенной одежке не по сезону. Делегация чиновников и правоохранителей поехала домой к Дель. - и это на 15 человек включая "родителей"!

Самая старшая девочка, которая находилась под опекой:
"Знаете, как было обидно мне и брату, когда у нас со счета пропали все деньги, а потом она (Светлана, - авт.) как ненужную вещь отправила брата обратно в детдом, а меня чуть позже выгнала. Потому что я ей сказала, что устала сидеть с детьми целыми днями и убираться постоянно, на что я даже не слышала спасибо. Но слышала, как на меня орали, потому что я не туда поставила какую-нибудь вещь (...)"

Бывшая няня:
"Я работала там чуть больше двух лет. После всего, что увидела, больше не верю в интерес без корысти, жалость и милосердие".

Не верите буковкам в интернете, вот видео заплаканного малыша рассказывающего про практику избиения со стороны взрослых опекунов.

Вдогонку вышел сюжет на ТВЦ, из которого стало ясно, что детей поделили на тех, что для души (кровный и 4 усыновленных), и тех, что для получения 674 тыс. р. в мес (8 на которых была оформлена опека). Тем, что повезло меньше, приходилось ходить в отдельный туалет, им разрешалось мыться 1 раз в неделю, их лишали еды за малейшие провинности и регулярно наказывали ремнём, в квартире повсюду стояло видеонаблюдение. Примечательный случай - у ребёнка, который был в группе с детьми "семьи Дель" нашли насиняки. Оказывается, малыша избили за то, что он без разрешения взял кусочек хлеба, так как в семье Даль это наказывалось и называлось воровством.

Нет, конечно те, кто вечно в розовых очках мне сейчас скажут: "ну у неё же инстаграм, там же такие счастливые дети, они же такая семья, деткам там лучше!". Конечно у неё там всё хорошо, а вы хотите, чтобы она видео и фото побоев выкладывала и оставалась без денег? Нет конечно, она так же, как и вы в очках, причём от Dior вполне прекрасно себя чувствует, точнее чувствовала пока были дети.

Поэтому всех защитников этого "бизнеса" я в очередной раз прошу пересмотреть своё восприятие этого мира, так красивая оболочка в виде сладких семейных фото в инстаграм абсолютно не отражает суровую реальность и настоящее положение дел. Вас выводят на эмоции и показывают розовую сказку, в которую вы слепо верите, жалею, что у приставов нет инстаграма, чтобы они показали реальное положение дел и тот холодильник со 150-ю граммами супа....

Лично я в этой истории абсолютно против таких семей и мне искренне жаль тех, кто не понимает, что на их доверчивости, на здоровье детей с тяжёлой судьбой и на нашем государстве делают бизнес... Мерзко…

P.S. Я готов к конструктивному диалогу - вы мне объясняте с фактами почему я возможно не прав и мы дискутируем на эту тему. Для неадекватов - дураков\дур сразу в бан, даже не хочу время на вас тратить. Первый коммент специально не трогаю, посмотрим есть ли у человека что сказать по делу.

Я все время называла их "Варламовыми ", стараясь как-то выдержать законодательный политес. Но продолжать юридические прятки просто нелепо: эта фамилия практически стала нарицательной, ее знает вся страна - Дель. Светлана и Михаил Дель из московского Зеленограда , в январе ставшие героями ювенального скандала, который не спадает до сих пор и чем дальше, тем больнее заостряет проблемы целой системы - системы сиротства, детдомовцев и их новых "родителей".

Дель, напомню, были именно такими - "родителями". За несколько лет в общей сложности они взяли из интернатов 15 приемных детей. У большинства - врожденные тяжелейшие диагнозы: ДЦП, синдром Дауна, ВИЧ . Но Светлана и Михаил казалось, создали идеальный макет приемной семьи. В Москву переехали из Петербурга , сняли четырехкомнатную квартиру, муж по бумажкам владел серьезной телекомпанией. А ее Инстаграм - Светланин, "мамин" Инстаграм - стал виртуальной презентацией счастливого сиротского будущего: детки-конфетки-розовые зайчики. Отчеты опеки это подтверждали: все исключительно положительно. Но.

10 января та же опека пришла в просторную квартиру Дель вместе с полицией: один из их приемный малышей рассказал в садике, что папа его бьет. В травмпункте 5-летнему мальчику выписали справку о синяках, кровоподтеках и ссадинах. Другие ребята подтвердили: нас папа тоже бьет. А мама не готовит, все время за компьютером, мы хотели есть и воровали хлеб - и за это нас ремнем вот так, по попе. И девочки показали на кукле, КАК - вот так.

10 из 12 приемных детей, которые тогда жили с Делями, у них забрали и снова расселили по приютам. Помимо прочего, у них обнаружились вши и элементарные проблемы с гигиеной. В том же садике воспитатели рассказали, что зимой и летом малыши ходили в тесной поношенной одежке и да - были вечно голодные.

Договор об опеке с семьей Дель разорвалиФото: Личная страничка героя публикации в соцсети

Договор об опеке с семьей Дель разорвали. Но двоих малышей - мальчика и девочку - в итоге вернули: они усыновленные, просто так тут бумажки не порвешь. Против "папы" - хотя, как говорят пообщавшиеся с детьми психологи, те называли его упорно только "дядей Мишей" - так вот, против Михаила Деля полиция завела сразу два уголовных дела: о побоях и неисполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего. Первое пришлось прекратить: вышел многострадальный закон о декриминализации семейного насилия, а серьезного вреда здоровью 5-летнего парня папины синяки не нанесли - так эксперты решили. В итоге за побои "дядю Мишу" все-таки судили, но по административной статье, и 15 марта дали 90 часов обязательных работ.

Расследование дела о плохом воспитании продолжается, Михаилу Делю по нему грозит уже до трех лет колонии. И вот - снова новости. Светлана Дель, которая до сих пор в этой уголовной истории оставалась как бы ни причем (#онажемать), теперь может оказаться за решеткой вместе с мужем. 11 апреля в полиции сообщили: ее задержали по той же статье, пока - как подозреваемую, допросили и отпустили под подписку о невыезде.

А что такое "неисполнение обязанностей по воспитанию", объяснил Александр Князев , официальный представитель столичного Главка МВД :

Будучи опекуном, не принимала участия в жизни подопечных, пренебрежительно, грубо и оскорбительно к ним относилась, не заботилась об их здоровье, психическом, физическом и нравственном состоянии, не уделяла должного внимания санитарно-гигиеническому облику, допускала в общении с детьми оскорбительные выражения. И кроме того - неоднократно жестоко с ними обращалась.

На интернатовцев Дель каждый месяц получали почти по 700 тысяч рублей пособий. Куда тратились эти деньги, если не на еду и одежду для детей, теперь тоже выясняет полиция.

Аккаунт: lanadelrey

Род занятий: американская певица, автор песен

Лана Дель Рей Инстаграм показывает нам жизнь популярной певицы, ее интересы и стиль. В прошлом году ее назвали самой популярной певицей США.

Фотографии в Инстаграме наполнены не только современными личными фотографиями, но и ностальгией по прошлому. Неслучайно певицу отличает кинематографичность в образах и ретро-стиль. Если просматривать все фотографии, то создастся впечатление, что они сделаны в 50-х или 60-х годах прошлого века. Не только обработка снимков, но и одежда, аксессуары, обстановка подчеркивает эту идею. Рекламные фото к чужим концертам показывают предпочтения певицы и формируют вкус у ее юных подражательниц. Есть и видео с обращением к фанатам, и реклама новых альбомов. Инстаграм Ланы Дель Рей разнообразен: бэкстейдж с концертов, реклама друзей, понравившиеся фотографии поклонников. Много профессиональных снимков, Лана Дель Рей фото из Инстаграм вместе смотрятся как произведение искусства. Все очень нежно и сочетаемо. В комментариях сотни признаний в любви и благодарностей за песни.

Биография Ланы Дель Рей

Лана Дель Рей – творческий человек со своим собственным стилем и узнаваемым почерком в песнях. Конечно, это не могло получится без жизненного опыта и интересных страниц в биографии.

Настоящее имя Ланы – Элизабет Грант, поэтому Лана Дель Рей биография которой началась несколько позже, выбрала себе псевдоним.
Начинала она петь еще в детстве, была кантором в местном церковном хоре.
Ее карьера началась в 2005 году в ночных клубах.
Первыми творческими именами были «Лиззи Грант и феномены» и «Искорка-королева скакалочки».
Born to Die – первый всемирно известный ее альбом, стал дебютным в ее творчестве. Именно он был признан самым продаваемым в США на 2012 год.
Paradise – следующий мини-альбом, номинированный на награду Гремми. Номинация – лучший поп-альбом.
Творческая биография Ланы Дель Рей не перестает удивлять поклонников. Она и режиссер, сняла короткометражный фильм “Tropico”, саундтреки к нему тоже записала сама.
Лана Дель Рей очень продуктивна: в позапрошлом году вышел альбом – Ultraviolence, в прошлом – Honeymoon. Оба альбома получили высокие оценки критиков и занимали высокие строчки чартов.
По данным 2015 года Лана Дель Рей уступает в прослушиваемости в США только Рианне. В мире, по опубликованной статистике, она третья.

Судя по интенсивности, с которой идет голосование, необходимые 25 тысяч подписей будут собраны. И это будет беспрецедентный случай, свидетельствующий о том, что общественность не готова верить государству, когда оно хочет спасать детей от семейного насилия, проявляя насилие еще более жесткое. Особую «пикантность» ситуации добавляет и то, что карательные меры в отношении семьи, в которой, по мнению комиссии, регулярно практиковались телесные наказания, происходит почти одновременно с принятием закона о декриминализации домашнего насилия.

История семьи Дель спустя 10 дней после начала конфликта обросла огромным количеством трактовок, версий, мнений. Одни склонны считать Светлану идеальной матерью, чей Инстаграм заполнен снимками благополучной семьи — все вместе путешествуют, катаются на лыжах, отмечают праздники. Другие уверены, что такое количество приемных детей, большинство которых имеют тяжелые диагнозы, свидетельствует о меркантильной заинтересованности — за таких детей государство платит приличное пособие.

Светлана и Михаил Дель. Выписка из роддома с сыном Никитой. Он — 13-й ребенок в семье. 12 детей семья Дель усыновила. Фото: инстаграм Светланы Дель

Семья Светланы и Михаила Дель несколько нетипичная даже в сообществе приемных семей. Светлана работала волонтером в одном из детских домов Ленинградской области. Первая принятая в семью девочка Даша — оттуда. Позже Михаил и Светлана забрали и ее двух младших братьев. За последующие годы семья принимает еще 12 детей, Светлана рожает собственного ребенка. Большинство принятых имеют серьезные заболевания — генетические, инфекционные. Глава семьи — Михаил Дель владеет информационным бизнесом в Санкт-Петербурге. В 2014 году семья переехала в Зеленоград. На всех приемных детей родители получали от государства более 600 тысяч ежемесячных выплат.

Хроника изъятия

10 января внезапно сотрудники полиции приходят в квартиру. Осматривают комнаты, детей. Ничего внятно не объяснив матери, увозят детей. Одну девочку полицейские в это же время забирают с занятий балетом, другую — с новогодней елки, еще одного — из детского сада. Ни актов изъятия, ни удостоверения личности матери не предъявляют. Двоим старшим мальчикам удается бежать из дома во время «операции захвата» и забрать из детского сада трехлетнего брата. Именно поэтому они остаются дома. Двоих детей помещают в приют, восьмерых — в московскую больницу имени Сперанского. Навестить их Светлане не разрешают.

12 января Светлана обращается в аппарат уполномоченной по правам ребенка — Анны Кузнецовой. Ситуация становится публичной и активно обсуждаемой в соцсетях.

1 3 января появляется официальный комментарий департамента социальной защиты населения Москвы о том, что «10 января работники детского сада выявили факт жестокого обращения — на теле одного ребенка обнаружены синяки. Были вызваны органы опеки, и совместно с сотрудниками ОВД факт побоев со стороны отца был засвидетельствован». В связи с этим было принято решение о временном изъятии детей из семьи и помещении их в безопасное место.

14 января история освещается федеральными телеканалами. Начинается сбор подписей под обращением к президенту в защиту семьи, открывается группа поддержки «ВКонтакте», в Инстаграме запускается хештег «#помогитевернутьдетей».

Фото: инстаграм Светланы Дель

15 января на своей странице в фейсбуке Светлана Дель рассказывает свою версию случившегося. «Я не била наших детей, в том числе и Сережу. Мой муж не бил наших детей, в том числе и Сережу. Разговаривал, внушал, объяснял, ругал — да. Но не бил. Мы не били наших детей». В этот же день Светлане удается навестить двоих детей в приюте. В Инстаграме появляется видео, на котором Полина, сидя на руках у мамы, не может успокоиться и, плача, просит забрать ее домой.

Светлана Дель и старшая дочь Даша в больнице с подарками и едой для детей. Увидеться им не дадут. Фото: инстаграм Марии Эрмель

17 января Светлана со старшей дочерью Дашей едет к детям в больницу. Им позволяют передать детям пакеты с подарками и записками, но к детям снова не пускают, ссылаясь на карантин. Адвокат семьи Иван Павлов публикует на своей странице сообщение том, что семья обратилась в суд: «Сегодня наши юристы подали иск к органам опеки и полицейским. Просим предъявить документы, позволяющие забирать из семьи и удерживать детей в подобных случаях. Пока никто не смог». Аппарат уполномоченного по правам ребенка публикует два сообщения, в которых говорится, что «ситуация с изъятием детей из семьи Дель находится под пристальным контролем Анны Кузнецовой, которая уже неоднократно выступала с заявлением о необходимости вернуть детей в семью».

18 января детей переводят в Зеленоградский приют, им передали телефоны. Старшие из девочек, Виктория и Маргарита, тут же отправили сообщения маме: «Я скучаю мама» и «Мама. Я. Ску,аю. Мама., я люблю» (орфография сохранена).

Скриншот из смс-переписки, выложенной Светланой Дель

ТАСС публикует заявление спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко, которая считает, что изъятие детей из семьи должно быть крайней мерой, когда другие меры уже не действуют. «В данном случае были поспешные действия, не было достаточных оснований. Надо сначала было разобраться, вникнуть в суть проблемы. И только если были серьезные факты, то только после этого изымать».

В этот же день психологи беседуют с детьми, причем в отсутствии их законного представителя — матери. Глава департамента соцзащиты Москвы Владимир Петросян официально заявляет, что независимая комиссия провела проверку и окончательно установила тот факт, что приемный отец бил детей. В связи с этим малышей не будут возвращать в семью: «Детей возвращать в эту семью категорически нельзя, потому что все абсолютно дети категорически подтвердили факт того, что их папа бьет, они боятся этого папу». Также он сообщил, что «возбуждено уголовное дело по статье «Побои», и что есть факты того, что дети были многого лишены». С семьей будет расторгнут договор об опеке восьмерых детей. Что будет с усыновленными детьми, пока неясно.

Вечером в своем Инстаграме Светлана напишет: «Я почти раздавлена и уничтожена. Спасибо семье и друзьям, что они рядом, иначе бы не выжить. У детей снова забрали телефоны, и связи с ними нет. Петя «заявил», что он не хочет ехать к бабушке. Полина «сказала», что не хочет к маме. Остальных я так и не увидела, несмотря на обещания».

Елена Альшанская, президент фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам», чьи психологи были в группе, которая обследовала детей, на заданный по телефону вопрос, действительно ли было достоверно установлено, что отец бил детей, отвечать отказалась.

К вечеру 20 января со слов адвоката Анны Фоминой стало известно, что никто из органов опеки не встретился с Михаилом и Светланой, чтобы версию о снятии опекунства как-то подтвердить документально. Ни следствие, ни опека так и не посетили родителей. Опека общается с ними либо через СМИ, либо отправляя документы почтой. Детей — двоих усыновленных и восьмерых опекаемых — наконец перевели из больницы в Зеленоградский центр поддержки семьи. Связи с ними нет.

Холодные руки

За эти дни я делала несколько попыток встретиться со Светланой Дель. Она не отказывала, но просила перезвонить позже. И так несколько раз. Могу предположить, что ей элементарно было некогда встречаться — все эти дни она провела в разъездах между больницей и приютом, где были дети, и встречах с чиновниками, которые занимались проблемой. И хотя бы то, как Светлана бьется за детей, вносит сомнения в скоропалительный вывод, что она была никудышной матерью. Для меня именно ее метания между больницей и кабинетами говорят в ее пользу больше, чем благостный видеоряд Инстаграма.

Но самое главное — дети. Их эта ситуация ударила так, что еще неизвестно, чья травма — от несдержанного отца или от полиции в дверях — окажется сильнее.

Приемная дочь Полина нарисовала маму Светлану. Фото: инстаграм Светланы Дель

В интернете есть ролик — старшие мальчики семьи Дель рассказывают, как к ним в дом пришла полиция: «Они вошли, стали по комнатам ходить. С Пети пижамку сняли…»

Можете представить себе, что испытывает маленький мальчик, которого чужие, холодные с мороза люди вдруг начинают трогать руками, задирать рубашку, разглядывать? Холодный ужас он испытывает.

Двое старших потом сразу же побегут в детсад забирать самого младшего. Успеют. И это тоже о том, что при всех особенностях этой семьи эти мальчики не хотели, чтобы их самих и их брата «спасали» добрые взрослые.

И еще можно посмотреть ролик, снятый во время визита Светланы в приют. Даша сидит на маме, обхватив ее руками, и рыдает в голос, а потом, срываясь на всхлипы, упрашивает: «Ну давай мы поедем по твоим делам, все сделаем, а потом домой… Нет, не хочу здесь ждать… Давай поедем домой…» На мамину фразу «потерпеть до завтра» срывается в громкий рев и обхватывает ее шею.

Это про то, как сделали больно детям.

А есть еще отдаленный, отсроченный ущерб, который обязательно их догонит. За эти дни публичной стала информация о диагнозах детей, всем рассказали, кто усыновлен, а кто под опекой. Как теперь старшие мальчики спокойно в школу смогут ходить, кто-нибудь подумал?

Эта омерзительная история на самом деле не про защиту детей, а про демонстрацию скреп. Потому что скрепы — это демонстрация высокой духовности государства. А конкретные дети этой семьи — это единицы отчетности в бумажках опеки.

Светлана Дель сообщила, что намерена продолжать бороться за каждого своего ребенка.

— Получается, что права этих детей защищены не были — и значительно раньше, задолго до чрезвычайного события в Зеленограде. Что получилось? Эта семья жила в Ленинградской области, в Питере, одних детей взяла там, потом еще в других регионах, и с 12 приемными и усыновленными, одним своим, кровным, они приехали в Москву. И первое, что должны были, естественно, сделать органы опеки в Зеленограде, понять — какие это дети, какая семья, были ли проблемы до переезда. Надо было запросить всю подобную информацию об этой семье еще два года назад.

Когда все случилось, я сразу связался со своей коллегой из Санкт-Петербурга и получил неоднозначную информацию об этой семье — и позитивную, и негативную. Не все там было благополучно. Значит, все это время опека должна была работать с такой непростой, неординарной семьей, тогда, может быть, удалось бы избежать нынешнего кризиса. Трудно поверить, что за это время нельзя было ничего узнать и выявить, а в один день все внезапно раскрылось. Приемные дети — это возмездная опека, государство несет всю полноту ответственности за таких детей. Органы опеки заключают договор с семьей, которую надо и сопровождать, и помогать, и контролировать.

К самой истории изъятия тоже много вопросов. В какой исключительной ситуации может такое происходить? Да, я видел фотографии ссадин, гематом на одном ребенке. Но в документах об изъятии десятерых говорится об их безнадзорности. Поэтому непонятна поспешность этих экстремальных действий. Можно было сделать то, что было сделано потом, — привлечь соответствующие городские структуры, НКО, независимых психологов, тщательно разбираться в ситуации.

Есть еще один важный аспект в этой истории. Надо ли было отдавать в одну семью столько детей с серьезными диагнозами? Есть внятные рекомендации Министерства образования — «не больше восьми детей, включая кровных». Это ориентир. С большим количеством детей может справиться только особо выдающаяся семья. Я знаю такие. Но это скорее исключение. А здесь, видимо, решили улучшить отчетность. Передача сирот в семьи из казенных учреждений — прекрасная тенденция последних лет, я сам за это ратовал, но не во имя отчетности, а во имя детей, их жизни.

Людмила Петрановская

семейный психолог, публицист

«Специалисты, которые вот так забирают детей из семьи и отправляют в приют, профнепригодны»

— На основании только лишь слов шестилетнего ребенка, не проведя не то что никакой работы — даже никакой беседы с приемными родителями, у семьи отбирают 10 детей, включая усыновленных. Детям врут в процессе, приемной маме не дают на руки никаких документов об отобрании, детей раскидывают по приютам и больницам, не обеспечив терапией.

Приемная мама предлагала множество вариантов на время разбирательства: детей могли забрать родные, семья была готова на любые формы сотрудничества для выяснения сути дела. Но им не дают даже навестить детей.

Все это чудовищный непрофессионализм и, по сути, жестокое обращение с детьми. Намного более жестокое, чем гипотетически имевшее место физическое наказание.

Специалисты, которые не представляют себе, что происходит с ребенком, когда его вот так забирают из семьи и отправляют в приют, профнепригодны.

Специалисты, которые не знают психологических особенностей детей, проведших первые годы жизни в учреждении, которые не знают, например, того, что ребенок нередко готов сказать все, что от него хотят услышать, любом взрослому, чтобы быть в центре внимания, и что нужно каждый раз вникать и разбираться с привлечением детских психологов, прежде чем переходить к оргвыводам, просто опасны. Это все равно что врач, который не знает анатомии и физиологии. Им нечего делать в сфере защиты прав детей.

Эта ситуация требовала работы — вдумчивой и аккуратной, без резких действий и общественного шума, в процессе которой вылезали бы проблемы и их можно было бы решать так или иначе. Вместо этого было сделано то, что сделано, и обратно уже не отыграть. Характер вмешательства был настолько грубым, диким и противозаконным, что теперь любая экспертиза будет вызывать недоверие.

Социальная работа — это не мнения и чувства, не верю-не верю. Это процедуры. Это доверие и контакт, основанные на этических нормах. Это расстановка приоритетов. Чего мы хотим — чтобы детям было хорошо или чтобы виноватым стало плохо? Пока у нас все процедуры и законы прописаны «в интересах следствия». Не в интересах детей.

Наталья Степина

социальный педагог

«Боюсь, в этой ситуации этих детей доломают...»

— Хочу сказать важное: мы никогда не работали с семьей Дель. Я лично не знакома с родителями. Не получила ни одного факта и мнения, которое бы окончательно убедило меня в правоте той или иной стороны. Поэтому я не знаю, что происходило в семье Дель.

Но я точно знаю, что если любого из знакомых мне приемных детей, включая тех, с кем мы работаем годами, особенно тех, кто младше 12 лет, — схватить на новогоднем празднике, схватить незнакомым людям в полицейской форме, оторвать от родителей, увезти в приют или больницу — и потом настойчиво тем же или другим незнакомым людям в непривычной обстановке спрашивать: «Тебя папа бил?»… Так вот, 90 процентов знакомых мне приемных детей скажут ДА. Скажут, потому что это вопрос не про папу. Это вопрос про то, как выжить. Это про то, что надо приспособиться к новым взрослым.

Поэтому если хотят узнать правду от детей, то делают что-то другое. Делают по-другому и другими руками. И поэтому для меня все отсылки к словам детей после такой процедуры изъятия малоубедительны. И боюсь, что в этой ситуации этих детей доломают. А глубоко непрофессиональные действия опеки и прочих назовут спасением детей. И вместо того, чтобы уволить, наградят орденами почетных защитников.

И да, приемные родители — все — будут знать, что ходят по минному полю.